Лисицы, в случае погони гончих, умеют значительно затруднять их работу. Они бегают вдоль ручьев или мелких речек, чтобы «утопить» запах следа, бегают по льду для ослабления силы или потери своего запаха. При необходимости лиса может бежать по полотну шоссе и даже железной дороги.
Здесь ее запах почти всегда теряется (она по собственному опыту это знает), и ей не лень пробежать несколько лишних километров к местам, где можно использовать воду, лед, запах машинного масла, бензина, асфальта шоссе, грунта и щебенки на железной дороге. Все эти компоненты плохо держат запах лисьего следа.
Трудно согласиться с некоторыми рассказами охотников и писателей натуралистов, в которых упоминаются лисы, уводящие гончих на тонкий лед, с надеждой, что они, как более тяжелые, там провалятся, или бежит в сторону шоссе, железной дороги, чтобы их задавила машина или поезд. Гончие нередко гибнут, разбирая слабо пахнущие следы лисицы (или зайца), на автомобильной или железной дороге. Однако не верится, что лиса в этих случаях использует расчет убийцы.
Если на местности гона нет ручьев, голого льда, различных дорог, лисице приходится только либо бегать, либо спрятаться в норе. Теперь ей нет времени о чем-то думать, кроме как о том, чтобы до последней возможности стараться не показать собакам путь к своему жилью.
Не стоит считать хитростью уход лисы от гончих в овраги. Вот только что охотники наслаждались как густыми, мужественными, так и плачущими разливами тонких голосов гончих, по всему лесу гуляло поющее и гудящее эхо, как вдруг неожиданно обрывается гон, как будто провалившись сквозь землю. И уже определенные, выбранные места-лазы, где, кажется, можно перехватить зверя, не дают никакой надежды.
Голосов гончих долго не слышно, но вот издалека еле слышно, приглушенно доносятся голоса собак. Лиса не знает, что кроме собак, в лесу есть еще и охотники и слышат ли они что-нибудь, поэтому и не хитрит. В моменты, когда ей это становится понятно, она в ужасе бросается в разные стороны, в непролазные чащи, овраги, болота.
Иногда может пойти оврагами, чтобы побывать где-то вблизи своей норы. Лисы, спасающиеся от собак, часто любят проверить пути к своему жилью, чтобы в экстремальной ситуации иметь гарантированное убежище. В любом случае, когда лиса уходит от гончих, долго ей раздумывать нет времени.
В случае охоты на лису с применением флажков зверю периодически приходится «думать», тем более, что времени на раздумья и выбор способа выхода из создавшегося положения у него хватает. Большие возможности для мышления предоставляются лисице, когда, окружив (обложив) зверя и обтянув оклад (окруженную территорию) флажками, охотники не успевают завершить охоту до наступления сумерек. Тогда зверь остается внутри территории, обнесенной флажками, до утра следующего дня.
Далеко не каждая лиса, попав ночью внутрь оклада, будет дожидаться утра и вместе с ним прихода охотников. Одна побегает по всему окладу, исследует территорию, «потыкавшись» и обнюхав все линии флажков, в итоге спокойно уйдет ползком под шнур с флажками или перепрыгнет его. Однако мне и большинству моих друзей-охотников удалось заметить, что большинство лисиц живущих в лесу, далеко от мест обитания человека, не могут решиться на такой ночной «побег». Попадались лисы, просидевшие в окладе по несколько суток.
Я много раз охотился за лисами, применяя флажки. Часто приходилось от зари до зари шагать по лесам, полям, оврагам, болотам чтобы обнаружить зверя и поскорее обтянуть кольцо флажками. Но лучше всего лису обкладывать вдвоем, свертки с флажками нести легче, а обтянуть территорию оклада одновременно с двух сторон получается вдвое быстрее.
После завершения оклада один охотник встает на номер, а другой гонит лису, время при этом практически не теряется. Одна беда – в хороший погожий и снежный день, выпадающий по «закону подлости» почти постоянно не на выходные, тяжело быстро найти хорошего товарища. Поэтому и приходилось мне часто ходить за лисой с флажками в одиночку.
Для этого изготовил очень легкие флажки – красные тряпочки размером с ладонь на шнуре из тонкой пеньковой бечевки, который наматывался на рамку из тонких планок. Эту конструкцию длиной около полутора километров, я носил целыми днями в рюкзаке, не ощущая особой тяжести. Но самое большое неудобство при одиночной охоте заключалось в том, что обтянув оклад с лисой флажками, необходимо было срочно бежать в ближайшую деревню в поисках добровольца-загонщика.
Охота с помощью флажков не так увлекательна, как с гончими, но она захватывает по-своему. Меня увлекал самостоятельный поиск свежего лисьего следа. Часто случалось долго ходить, не находя его. Уже, кажется, дойдешь до полного изнеможения, насквозь вспотеешь, промокнешь, если оттепель, и начинаешь думать: «Все! Находился! Пора домой!».
И вдруг перед уставшими глазами запляшет свежая строчка лисьего следа. Куда вдруг сразу исчезает усталость? Куда пропадает досада и горечь? Почему ноги вдруг сами несут? И зачарованно начинаешь проходить один круг за другим, пока не появится в поле видимости зверь в окладе или не наступят сумерки…
Хороша охота за лисой по снегу! Прекрасна и величава обстановка вокруг, постоянно изменчивая, каждый день по разному, чем накануне непередаваемая красота самого снега. Всегда с замиранием и нетерпением ждал свежего снега! И вот ночью вдруг проснешься дома от какого-то светлого внутреннего чувства, откроешь глаза, увидишь изрядно посветлевший потолок и с тихим ликованием поймешь, что наконец-то пришел праздник – выпал снег!
Первая пороша, как обычно, тихо ляжет мягкая, неглубокая и пушистая. Иду с легкостью по ней, но не видно вокруг никаких следов… Словно все зайцы и лисы, как сговорившись, боятся нарушить эту идеальную белизну, самую чистую на свете. Обычно зверь заявляет о себе на следующий день, робко показывая след…
Но вот, наконец, и пришла зима-хозяйка, напустив трескучий мороз и насыпав рыхлого, сыпучего и пушистого снега, по следу на котором не сразу поймешь, куда пошла лиса, особенно когда она передвигается по заячьим тропам. А то вдруг – неожиданная оттепель, снег сразу стал другим — сырым, жестковатым, с померкшей белизной.
Падает с деревьев этот снег мокрыми большими лепешками, след хоть и хорошо видно, но эти лепешки его прибивают. Это, конечно, небольшая помеха, плохо то, что плечи и спина постепенно становятся мокрыми. Деревья, стряхнув с себя снежную седину, вдруг сразу как будто помолодеют, посвежеют!
Но вот вновь схватился мороз, на снегу образовалась ледяная корочка, и опять следа вовсе не видно, лишь местами легкие царапинки коготков. Снова приходится ждать свежей пороши, но когда дождешься свежего снежка, он опять покажет четкий след, лыжи сами несут меня по насту.
Сейчас многие ученые и исследователи уверенно признают и подтверждают наличие у животных способности «думать и рассуждать», а у скептиков, наоборот, возникают явные сомнения по поводу наличия у лисицы и волка какого-либо разума, так как они панически боятся безвредных красных тряпок на шнуре. При этом шнур с флажками спокойно перешагивает рысь, а заяц спокойно бежит под него — значит, они умны?
Мне лично кажется, что боязнь и волка, и лисы объясняется тем, что они обладают большой зоркостью и наблюдательностью: любой посторонний предмет в лесу обязательно привлечет их внимание, а если этот предмет вдобавок еще и имеет запах человека, то становится еще страшнее и опаснее. А опасаться человека — качество, заложенное в генах – это, безусловно, вовсе не глупо.
Но вернемся к лисе, которая находится внутри оклада с флажками. Иногда, очень редко, складывается такая ситуация — стрелок находится на верном месте, грамотно работает загонщик толковый, в итоге через несколько минут после начала гона зверь попадает под верный выстрел. В этой ситуации лисице, конечно, нет времени на раздумья. Но чаще всего получается по-другому. Лису обложили флажками только к вечеру, и охоту приходится откладывать до утра.
Вот тут-то у лисы появляется большая возможность доказать как и о чем она думает. Если в окладе оказалась лиса опытная и бывалая, то она, как правило, почти всегда за ночь уходит. Побегав по внутренней территории оклада, все обнюхает, оценит опытным взглядом и чутьем обстановку, и, либо аккуратно проползет под шнуром, либо одним махом перепрыгнет через него. Но у меня чаще получалось по другому – истопчет лисица всю площадку внутри оклада, много раз обозначит «тычки» в линию флажков. А утром, обежав оклад, радостно удостоверишься – нет выходного следа, не ушла лиса!
